Перейти к списку всех фотоотчетов
Я торопился в Японию в надежде успеть насладиться ханами.
"Чем-чем хочешь ты насладиться?" - Спросите меня вы.
"ХанАми", - с ударением на второй слог, именно так отвечу я вам.
Многое повидавший таможенный офицер, прочитав в декларации более чем странный адрес проживания, окинул меня удивленным и немного растерянным взглядом, и с некоторым сомнением на ломаном русском спросил: "Куда вы едете?"
"ХанАми", - с ударением на второй слог, именно так ответил я ему.
Сомнение на лице офицера сменилось восторгом. Взгляд его просветлел. Он мечтательно закатил глаза: "О, ханами!" - И, больше ни о чем не спрашивая, вернул документы.
Ничего общего с монгольскими ханами ханАми не имеет. В дословном переводе означает оно любование цветами. А торопился я для того, чтоб успеть. Не иначе. Потому как удовольствие это длится всего неделю! И учтите при этом, что начинается оно не по календарю, а по погоде, и по погоде же заканчивается - цветки сакуры опадают, а ветер или дождь, а может и другие какие природные силы этот процесс лишь укорачивают, хоть и не со зла.
Ну, значит, ханами - это любование цветами. А цветы по-японски, стало быть, называются хана. Довольно неожиданное созвучие с "великим и могучим", не находите?
Но мне в этом созвучии двух столь непохожих "хана" слышится, как бы, намек на суть чисто японского отношения к красоте.
"Сколь же радостней прекрасное вне тела,
Ни объятья невозможны, ни измена".
Пишет русский поэт.
"Полевой цветок
В лучах заката меня
Пленил на миг".
Отвечает ему японский.
Мы в России стремимся к красоте вечной, неизменной, чтобы обладать ею, как чем-то непреходящим, ну, или, если изволите, не уходящим. Потому и несчастны. Ибо... Ибо стремимся к тому, чего может где и есть, да только никто его не видел. Хоть старики и сказывают.
А к японскому поэту хана подкралась незаметно. И, конечно, пленила. Но что характерно, лишь на миг, и это не только и не столько потому, что человек переменчив, а потому, что красота по природе своей недолговечна. Она либо умирает, подобно сорванному ветром цветку сакуры, либо превращается в нечто обыденное и повседневное, как Эрмитаж. И это как раз тот случай, когда оба варианта хуже.
"Ну и что же нам делать?" - спросите меня вы.
"ХанАми", - с ударением на второй слог, именно так отвечу вам я, ну, и японцы.
